Есть явления, вещи и личности, которые со временем приобретают особое, почти мифическое значение. Первый вратарь челябинского «Трактора» – фигура
историческая уже в силу того, чем эта команда стала для Челябинска и Южного Урала. Им оказался эвакуированный с Украины в войну Борис Ребянский –
так уж сошлись в нужном месте и в нужное время обстоятельства и звезды. Но то, что спортсмен оказался сомасштабным в силу своего характера и таланта
явлению по имени «Трактор» – целиком заслуга простого парня из Харькова.
До войны семья Ребянских жила в Харькове рядом со стадионом «Металлист». Крыша собственного дома, украшенная двумя башенками, стала первой
«трибуной» для семилетнего Бориса и его соседей по двору. Смотреть было на что: ведь буквально у их ног разворачивались настоящие баталии чемпионата
страны по футболу и… русскому хоккею!
Все футбольные и хоккейные битвы с участием ведущих клубов СССР Борис Ребянский запомнил отлично. Харьковский «Сельмашевец» до войны был
очень приличной хоккейной командой. Соперничали на равных со сборными Ленинграда, Москвы. Ребянскому вспоминается приезд ленинградского
«Динамо», игра довоенных звезд – Бутуса, братьев Дементьевых. И «Сельмашевец» тогда с ними сыграл вничью – 1:1.
А в один из последних предвоенных сезонов приехало столичное «Динамо» играть на Кубок СССР по футболу с местным «Сельмашевцем». Замирая от
восторга, мальчишки наблюдали за действиями Ильина, Якушина, Семичастного, кудесника-голкипера Акимова.
Впрочем, забор стадиона – вещь преодолимая. И вот уже Борис расположился рядом с воротами. Сильные, прицельные удары на тренировке местных
спортсменов. Мяч минует штангу и… оказывается в его руках. Негодуют футболисты – мимо, но невдомек им, что этими ударами растят отличного вратаря,
отрабатывают реакцию, прыгучесть.
В дворовых командах в «рамку», если нет настоящего вратаря, ставят самого маленького. Странная логика, не правда ли? Но тем не менее 10-летний Боря
Ребянский уже уверенно играл против 15-, даже 17-летних парней, отбивая или намертво беря их удары, ликвидируя индивидуальные проходы. Впрочем, он
всегда был готов подменить защитника, инсайда, неплохо справляясь с ролью полевого игрока.
Началась война, и семья Ребянских эвакуировалась в Челябинск. 14-летний Борис вместе с отцом начал работать на тракторном заводе. Как бы ни было
трудно, но уже в 1943 году на ЧТЗ вновь стала налаживаться спортивная жизнь, и украинский хлопец принял в ней активное участие.
Вспоминая о том времени, Ребянский говорит:
— С Кировским заводом в Челябинск эвакуировалось процентов 50 игроков сборной Ленинграда по русскому хоккею и футболу. Причем звезды. Такие как
Василий Федоров, Миша и Саша Гащенко, Журавлев, Григорьев. Они все работали на заводе и жить без спорта не могли. И организовали хоккейную
команду. Начали тренироваться. В парке Победы тогда было футбольное поле. Маленькая деревянная раздевалка, кладовочка. Мы приходили, сами
расчищали снег, метр, а то и полтора. Сами заливали лед и потом тренировались. Эти звезды работали со мной в одном цехе и пригласили тренироваться
вместе с ними, играли и в хоккей, и в футбол. Надо ли говорить, как я, 16-летний мальчишка, был счастлив!
— Как вы попали в «Трактор» (напомним, тогда команда называлась «Дзержинец»)?
— Получилось так. В команде по русскому хоккею в воротах стоял тоже ленинградский парень, Лева его звали, фамилию забыл. После войны все
эвакуированные спортсмены вернулись в Ленинград. Вратарь тоже. Ну, я и встал вместо него, начал хватать эти мячики.
Когда команда ЧТЗ была включена в чемпионат СССР по канадскому хоккею, естественно, возник вопрос о голкипере. Все ко мне – Борь, давай! Вот так я и
переквалифицировался.
— Какую игру за «Трактор» вы можете отметить как лучшую?
— Из первого сезона мне запомнились в высшей лиге два матча. Можете представить календарь. Первая игра – и сразу с грозным столичным ЦДКА. 2:0
ведем после первого периода. Во втором гости забивают две шайбы – 2:2. В третьем у Васильева клюшка сломалась, он поехал ее менять, и они нам забили
третью. Проиграли 2:3.
Но для нас это была победа. Играли против таких тузов, чемпионов Союза. Тогда еще Анатолий Тарасов выходил на лед играющим тренером.
На другую встречу в Челябинск приехала сталинская команда ВВС. 2:0 – они повели в счете. После второго периода – 2:2. Потом мы вышли вперед, а
«летчики» сравняли счет на последних секундах. Василий Сталин, могущественный куратор ВВС, звонит: «Какой счет?» – «3:3». Он трубку бросил.
— Чем вам запомнилась спортивная карьера в «Тракторе»?
— Мы были фанаты этого дела. Когда меня взяли в команду мастеров, готов был вообще бесплатно играть. Фанаты в полном смысле слова. Это уже позже
началось. Приходит молодой и первым делом: мне зарплату такую-то, квартиру, машину. Так же и сейчас – миллионы получают. А мы почти что за спасибо
выходили на лед. Я играл и в футбол, и в хоккей, без замены. Сначала вторым, потом основным вратарем. Но никогда не заикнулся, чтобы мне кто-то
копейку добавил. Не говоря о квартире. Жил с отцом и матерью. Вот когда собрался уезжать, мне – пожалуйста, и зарплату, и квартиру.
О его отъезде – отдельная история. С 1948 по 1954 год Ребянский бессменно был первым вратарем «Дзержинца». И по пальцам может перечесть матчи, когда
защита ворот была доверена другому. А летом играл в футбол, тоже, естественно, на позиции голкипера. Собственно, из-за футбола и произошел в его судьбе
крутой поворот.
— Дело было так, – вспоминает Ребянский. – 10 мая 1953 года я вышел на поле в футбольной встрече первенства Советского Союза с очень сильной
командой киевского окружного Дома офицеров. Мы тогда сыграли 1:1. После встречи ко мне подошли и попросили: «Скажите ваши данные, адрес». Я
спрашиваю: «Зачем?» – «Вы понравились руководству киевского «Динамо» (оно присутствовало на этом матче)». Ну, я назвал свой адрес.
После этого прошел и футбольный, и хоккейный сезон. Я уже забыл про тот случай. Вдруг получаю не то письмо, не то телеграмму. Сейчас уже не помню.
Зовут меня в киевское «Динамо».
Тогда приглашение в Киев было сродни приглашению в НХЛ или мадридский «Реал» сегодня. Это была и есть марка. Короче говоря, решил ехать. Прихожу
к председателю клуба ЧТЗ и показываю бумагу. Он меня за руку и в завком. К председателю. Начали уговаривать. Нет, говорю, я решил. Тогда из завкома – к
директору завода. После него – в райком партии, а отец был членом бюро райкома и горкома. Пока мы в райком приехали, батя уже там сидел. Но я ни в
какую: уеду, и все. Меня пугали: у отца будут большие неприятности. Потом говорят: поехали в горком. Но я хлопнул дверью и ушел. А друг Витя
Конючицкий, тоже спортсмен, мне уже взял билет. Мать в слезы. В общем, когда я собрал чемоданчик, отец даже не попрощался. Короче, с моим отъездом
целая драма была. Разреши, я закурю. Что-то разволновался.
— Пожалуйста.
Борис Ребянский достает настоящую «Приму» – давно я такой не видел – и закуривает крепчайшую сигарету без фильтра.
— Давно курите?
— Лет 70. Никогда не бросал.
— А как же режим?
— Я и в киевском «Динамо» курил. Отыграем тайм, зайдем в раздевалку, я «беломорину» в рот и устраиваю перекур. Никто слова ни разу не сказал. Да и что
говорить, я ведь свое дело исправно делал.
После киевского «Динамо» Борис Ребянский выступал за команды столичного ОДО, «Спартак» (Ивано-Франковск), Винницы, киевского «Арсенала».
Карьеру завершил в 1960 году, во многом из-за того, что попал в автомобильную аварию. Но еще 20 лет провел в сборной ветеранов киевского «Динамо»,
выступая рядом с Лобановским, Базилевичем, Сабо, Войновым, Трояновским и Бышевцем. Им рукоплескали Караганда и Тюмень, Петропавловск и Алтай.
Их неувядаемым мастерством восхищались болельщики Ленинграда и Тбилиси, на чьих полях с участием москвичей проходили «Турниры четырех городов».
А Ребянскому шел уже 55-й год! После завершения карьеры он закончил школу тренеров, занимался с юными футболистами «Арсенала», но недолго.
В последние годы Борис Кириллович жил в Киеве вместе с сыном. В год 50-летия челябинского хоккея (1997) он закончил трудовую деятельность слесаря
механосборочных работ на «Арсенале». Простой пенсионер. И все-таки в памяти тысяч любителей хоккея Ребянский остался первым, надежным и мудрым
голкипером «Дзержинца» – «Авангарда» – «Трактора».