— Герман Алексеевич, расскажите, как вы начинали футбольную карьеру?
— Я родом из маленького городка Владимирской области Кальчугино. В нашем городе находился завод цветной металлургии, и при нем была футбольная команда «Металлург», которая выступала в первенстве области. При взрослом коллективе образовался и юношеский, в котором я начинал постигать футбольные азы. У меня просто не было другого пути, ибо я рос в спортивной семье, два моих дяди играли в футбол. Причем, главных команд в городе было две, представляющих разные заводы — «Металлург» и «Энергию». Между заводами и, соответственно, коллективами была нешуточная вражда. Причем, что любопытно, мои дяди выступали то за одну команду, то, поссорившись, за разные. А дерби были почти как в Одессе у «Черноморца» со СКА.

Я попал в команду совсем малышом. Начинали мы мальчишками с уличных состязаний, знаете, как тогда было, играли где угодно. Затем в 55-м году меня взяли в «Металлург». Мы тогда как раз были новичками первенства области, дебютировали, но нам удалось стать чемпионами, хотя уровень тех соревнований был приличным, играли опытные команды из Коврова — районного центра Владимирской области. Все коллективы представляли различные предприятия и демонстрировали солидный футбол.

— Следующим шагом вашей карьеры стали «Крылья Советов» из Белой Калитвы?
— Сразу несколько ребят из нашей команды, в том числе и меня, заметили и пригласили в Белую Калитву. Там был крупный завод, а его директор сам раньше играл в футбол и был, что называется, энтузиастом. Я постепенно набирал обороты в новой команде, совершенствовался в мастерстве. Выступали, опять-таки, на первенство области, только уже Ростовской, и отдельно играли в чемпионате РСФСР. Также проводились различные соревнования от разных спортивных обществ.

— А потом пришло время служить в армии?
— Даже не столько служить, сколько начинать играть в футбол на более высоком уровне. Меня звали в шахтинский «Шахтер», предлагали хорошую зарплату, но не давали квартиру. Я не решился на этот переход. А потом мы играли полуфинал Кубка области в Ростове на стадионе «Ростсельмаш» с местным, кажется, «Авангардом» и я, что называется, «дал игру». Хорошо смотрелся, забил пару мячей. Меня заметили и пригласили в СКА. Естественно, сразу заиграть в той команде мне было не под силу, практиковался в дубле. А в основе были такие звезды, как Виктор Понедельник, Олег Копаев и многие другие. Причем, что любопытно, на сборах всегда ярче себя проявлял Копаев, а Понедельника не было видно, но в чемпионате все было наоборот, тут уже Понедельник выходил на пик формы.

Я прослужил всего полгода, так сложились семейные обстоятельства, а потом демобилизовался и вернулся в Белую Калитву. И уже оттуда я и Слава Архипенко попали в «Черноморец». Тогда в нашей команде играл Юрий Романов и благодаря его рекомендации мы и оказались в Одессе. Нас приехал просматривать помощник Анатолия Зубрицкого Голяков. Причем приехал он смотреть меня, а заодно обратил внимание и на Архипенко, который впоследствии очень неплохо проявил себя в Южной Пальмире.

Мы приехали в Одессу на просмотр, а там как раз должен был состояться товарищеский международный матч между сборными Одессы и Пекина. Сначала я вроде бы должен был принять участие в этой встрече. Настроился, но перед игрой Зубрицкий говорит: «Игра ажиотажная, народа много пришло, я тебя не поставлю. Матч напряженный, ты можешь потеряться». На другой день он сказал мне придти на тренировку. В двухсторонней игре показал себя неплохо — у меня были хорошие скорость, рывок, я был прыгучим. В общем, Анатолий Федорович дал мне анкету заполнять, я переоделся и сел возле трибун. И сразу болельщики меня окружили и давай спрашивать — кто такой, как дела. Я говорю, наверное, взяли и только сказал, как какой-то пацан пробирается к воротам стадиона и кричит: «Ура, Шуйского взяли!». Меня, естественно, поразило такое отношение.

— К такому интересу болельщиков вам еще нужно было привыкать?
— Разумеется, ведь я играл в небольшом городишке. А тут на каждую тренировку приходили фанаты. К тому же между болельщиками и футболистами был более тесный контакт, да и относились они друг к другу с большей теплотой. После игры идешь, тебя сопровождают, спрашивают о чем-то. Был еще такой характерный случай. Жена потеряла книжку на квартплату, естественно, переживала. А через пару дней, звонок, приходит человек семь ребят, приносят эту книжку и говорят: «Товарищ Шуйский, это ваше». Я за это угостил их компотом. Тогда время было такое. Сейчас после игры в автобус, по машинам. Нет такой сердечности. У Дмитрия Парфенова, например, машину украли в 90-е годы, в наше время такого быть не могло.

— А как вам сама игра, ведь вы дебютировали на уровне класса «Б»?
— Да, разумеется, именно в Одессе я совершил качественный прорыв в своем мастерстве. Мне удалось хорошо начать, мы поехали на сборы в Батуми, и в товарищеской игре я забил 4 гола. Знаете, как бывает, пойдет игра и все. Удар — гол, то замкну, то пробью, в общем, как Двоенков сказал — на шару. Мне, конечно, нелегко было пробиться в основу, тогда впереди играли такие люди, как Фурс, Двоенков, Колдаков, Егоров. Но я сильно не переживал из-за конкуренции и, может быть, из-за этого неплохо начал. Хорошо проявил себя на сборах, потом была товарищеская встреча с кировоградским «Динамо», и я забил через себя, сделал финт Месхи, все удачно. Коля Молочков тогда сказал Вите Соловьеву: «Соловей, пошли, нам тут делать нечего».

— Не тяжело было в психологическом отношении после первенства области играть в классе «Б»?
— Я сразу обратил внимание на другое отношение. Например, Анатолий Федорович Зубрицкий был гораздо более требовательным и серьезным специалистом, чем мои предыдущие наставники. Я любил пошутить, пошухарить, а он мне не давал разгуляться. Всегда говорил: «Что ты перед игрой поешь, смеешься?». Помню, были в санатории имени Чкалова на сборах. Бегали кроссы возле моря, делали рывки вверх-вниз по лестнице, как любил Зубрицкий. Иду после тренировки в комнату и пою песню: «Раскинулось море широко…». Он: «Товарищ Шуйский, недостаточно поработал?». Раз поешь, значит, недостаточно. И еще мне дал побегать…

Но с другой стороны, не все отличались дисциплиной, были «творческие», малоуправляемые натуры. Например, кумир одесситов Котя Фурс. У нас в гостинице как-то не было света, и он меня и Славу Архипенко пригласил к себе домой — у него была квартира в Нахимовском переулке. Мы пришли к нему, он дал нам сифон с газировкой, а сам открывает бутылку шампанского и пьет из горла. Мы думаем, что ж он делает, завтра ведь игра? А он на следующий день выходит на поле и свои два гола кладет.

В нашей команде было много ярких личностей — Попичко, Заболотный, Елисеев, Дерябин… Но Костя Фурс был настоящей звездой. Хитрый Фурс — так его все называли. А мы с ним называли друг друга особо, он меня китайцем, а я его японцем. Помню, нас как-то поселили в один номер, я сижу на кровати, а он сбрасывает матрац на пол и ложится без него, потому что рос на улице, ночевал в подвалах и не мог спать на мягком, только на твердых, так сказать, нарах.

Костю хоронили несколько раз до смерти, он много пил, совсем опустился. Его не брали играть даже за сборную ветеранов, начальство ничего о нем и слышать не хотело. Когда он умер, мы с Юрием Заболотным хотели организовать турнир его памяти, но потом и Юрия не стало. Но турнир памяти Юрия Заболотного нам организовать удалось, и он проходит с 97-го года традиционно в августе.

— Какие игры и забитые мячи вам запомнились?
— Когда я перешел в «Черноморец», одесский коллектив был одним из лидеров дивизиона. На нас настраивались специально, команды из других городов боялись. Запомнились, без сомнения, решающие, важные голы. Так, как-то мы играли на Кубок с сумчанами, время было на исходе, а счет ничейным — 1:1. И тут подходящий момент, я выхожу на мяч и забиваю. Ребята бросаются ко мне, обнимают, целуют, трибуны вне себя — такое не забывается.

Конечно, в одесском «Черноморце» я здорово поднял свой игровой уровень, попал в состав сборной города. Мне довелось принять участие в знаменитом матче сборной Украины со сборной СССР перед чемпионатом мира в Чили. Мы тогда выиграли со счетом 4:0, дважды забил Вася Москаленко своему любимому вратарю Маслаченко, один гол провел парень из Кировограда и однажды забил я. Киевляне тогда кричали «Одессу в Чили». За сборную города мне посчастливилось провести и другие интересные встречи, в частности, международные с уругвайцами и бразильцами.

Помню, как в 1963-м играли в Вильнюсе и «горели» 0:1. Вдруг Двоенков бьет, а я бегу «на чутье» и вратарь отбивает прямо на меня, ну и я добиваю в сетку. У меня кличка была — Симочка, так наш тогдашний тренер Всеволод Бобров сказал после матча: «Симочка, молодец, выручил команду».

Конечно, это большое счастье для меня и моих партнеров по «Черноморцу» 60-х, что нам довелось поработать с Бобровым. Всеволод был фигурой большого масштаба, известен он, прямо скажем, был и без нас. Мне нравилось с ним общаться, что-то перенимать из его богатого жизненного опыта. Он был тренером высочайшего класса. Когда команда проигрывала, например, и начинались поиски виноватого, он всегда говорил: «Спокойно, ты расскажи, как сам сыграл, говори за себя». Когда не реализовывали голевые шансы — никогда не ругал, говорил, будут моменты, будут голы. Любил рассказывать, как сам не забивал в пустые ворота, подбадривал тем самым нас. Рассказывал про Олимпиаду 1952 года и знаменитый матч с югославами, когда наша сборная, проигрывая 1:5, спасла матч. Он тогда сравнял счет. Что интересно, Бобров был настолько скромным человеком, что даже никогда не говорил — я забил. Всегда — мы забили. А про тот матч с югославами он нам рассказывал, что после первой встречи, закончившейся со счетом 5:5, у сборной СССР была легкая тренировка, небольшой кросс, а соперник просто отдыхал за городом. В результате на повторную встречу все наши вышли с ватными ногами, вот и уступили в переигровке.

— Ваша карьера после «Черноморца» проходила в близлежащих городах?
— Да, естественно, я не хотел очень отдаляться от города, ставшего для меня родным. Меня пригласили в Винницу, там тоже была неплохая команда, с которой я стал чемпионом Украины, при этом, мы обошли такие коллективы, как львовский СКА со Степаном Варгой и другими звездами. В Виннице, как и в Одессе, я забивал немного, но часто случались решающие голы, в матчах на Кубок и главным конкурентам.

— Вы следили за «Черноморцем» на протяжении всех этих лет, когда, по вашему мнению, одесситы играли лучше всего?
— Когда «моряков» тренировал Сергей Шапошников в конце 60-х, вот эта команда мне больше всего нравилась. Хорошие были исполнители, ну и поставлена командная игра. Когда распался Союз и, соответственно, прекратил свое существование советский чемпионат, я мало посещал футбол. После чемпионата СССР «Черноморцу» довелось играть с командами из Шепетовки и так далее, мне было тяжело интересоваться футболом такого уровня. Вот раньше был действительно интересный футбол, каждый матч с любым соперником от московского «Спартака» и киевского «Динамо» до ереванского «Арарата», ташкентского «Пахтакора» был настоящим зрелищем.

— Как вам современный «Черноморец»?
— Команда показывает в последние годы хорошие результаты. Единственное, что лично мне не нравится, это отсутствие короткого паса перед чужой штрафной. Это тот футбол, в который играли мы. Мы любили технично контролировать мяч, действовать накоротке. Бобров подсказывал: «Симочка, лезь в кучу, не пробьешь, заработаешь фол». Сейчас не хватает по-настоящему техничных игроков, и нет такого яркого комбинационного футбола.